У нас много партнеров в США, и вообще нет в Британии, ни одного . Это немного жаль, потому что у британцев лучше произношение, я лучше их понимаю. Американцев на слух воспринимать тяжело, у них вечно какая-то каша во рту, говорят они невнятно. А что касается наших партнеров из других стран, там обычно все хорошо: люди, для которых английский не родной, говорят на нем внятно, комфортно для нашего уха - акцент он и в Африке акцент. Поэтому никаких проблем. 

К важной поездке в другую страну каждый в нашей команде готовится по-разному. Кто-то репетирует выступление перед заказчиками. Кто-то старается придумать все вопросы, которые только могут быть заданы. Кто-то мотается по городу в поисках экзотических денег. Кто-то покупает новые пиджаки, еще умопомрачительнее прежних. Кто-то ломает голову, а что теперь покупать на подарок, ездили столько раз, что подарили все, что можно было придумать, а теперь поездка особой важности. Кто-то записывается к парикмахеру и на маникюр. Единственное, чего никто не делает - не придумывает пять шуток для презентации, ибо опыт показывает, что шутки там не понимают, поэтому и пытаться нечего. Зато понимают качественный, хорошо сделанный продукт, и, как и в каждой стране – язык цифр. 

А что теперь делать с «евробляхами»? Кто-нибудь знает? Может, их где-нибудь покупают? По той же цене, что и продавали? Или как-то еще? Я решать вопрос с машиной на еврономерах не стал принципиально. И не собираюсь. Потому что у меня ее никогда не было. Тут нужно определиться для себя самого: ты либо богатый человек, либо у тебя почти новый 15-летний «мерседес» на еврономерах. Или одно, или другое. Богатство или нищета – не в кошельке, они в мозгах. Особенно ярко я прочувствовал это, когда бомжевал в сентябре. Несмотря на то, что я был одет в убогое тряпье, у меня получалось и эспрессо в ресторане выпить, и пообедать дорадо и греческим салатом в другом, еще более крутом ресторане. И не бросалась ко мне охрана наперерез, и не заламывали, не выкидывали ниоткуда. С другой стороны, я видел людей, одетых в дорогие шмотки, и при этом настолько зажатых и забитых, что только диву даешься – как же это ты так, браток!

Я не купил лодку для рыбалки. Чудо, что за лодка: сварена из алюминия тройки, который не гниет в морской воде; борта – в ковролине; пол – в виниле; два бассейна для пойманной рыбы, да с подсветкой! Сиденья для рыбалки на пневмостойках; электророзетки в бортах; аудиосистема, эхолоты, электромоторы, электролебедки; топливная система и бак на 125 литров. Мотор 150 лошадей! Рундук на 10 трехметровых спиннингов! Бардачки с лед-лампами! И это только начало списка…

Газета «Чикаго Трибьюн» не любила Генри Форда. И стремилась доказать, что Форд – никакой не индустриальный гений, а просто выскочка, полуграмотный механик. Форд подал на газету в суд. Но на суде выяснилось, что Форд не знал элементарных вещей, известных каждому школьнику. Он не знал самых общеизвестных фактов из истории, географии, литературы, общественных наук. И тогда судья напрямую спросил, умеет ли Форд читать. Форд стал уклончиво отвечать. Тогда судья попросил его прочесть абзац из газеты. Форд отказался, сказав, что забыл дома очки. Главный бизнесмен Америки ничего не знает! Это подняло целую бурю возмущения. На постоянные вопросы, правда ли он не знает элементарного, Форд с недоумением отвечал: «А зачем это мне? У меня на столе есть кнопка. Я нажимаю ее, и через десять минут у меня в кабинете уже стоит любой специалист в любой отрасли. Который знает свое дело хорошо. Он мне и расскажет все, что мне нужно будет узнать».

Возле моего офиса в Днепре часто ходит старушка в гамашах и с пучком волос, стянутым на темени. Она собирает картон. Дело происходит возле мэрии, и если время в районе шести часов, она пытается остановить чиновников, которые толпой валят домой, и с надменным видом поучает их, как управлять городом, и, главное – она дает им указания, какие решения надо принять на следующей сессии горсовета. Это – шизофрения, но смешно видеть аналоги этой старушки в бизнесе. Мания величия и неподтвержденные ничем амбиции – массовое заболевание в нашей среде. Его главное, и самое опасное проявление – человек раздувается от любого пустякового успеха, и это вздутие всегда непропорционально достигнутому. Это когда дела на копейку, а пафоса – на миллион. И человек начинает считать себя умнее окружающих. Соответственно этому – букет моральных недугов от напыщенности до открытого неуважения и хамства. Хорошо ли идет бизнес при таком отношении? Не уверен. Потому что дружелюбный и скромный бизнесмен получает то, к чему стремится. При всех иных вариантах – не получает. Коммуникация – главное.

Один бизнесмен сказал мне: «Если я буду делать все честно, то я вечно буду топтаться на одном месте. В этой стране бизнес можно строить по принципу «Не нае***шь – не проживешь». Государство имеет нас, мы имеем государство. Так всегда было и так всегда будет. Чтобы быть успешным, тут надо промучивать дела и келешевать келешню. Прикол в том, что я умнее девяноста процентов людей. Поэтому я буду делать, что захочу». Я спросил: «Ну а как с партнерами, заказчиками, потребителями? Тоже?» Он ответил: «Ты вот сильно правильный. Ты все делаешь как надо. И это ошибка. Даже налоги платишь. А что партнеры? Если чел крутой, он никогда не даст себя поиметь. За этим же надо следить, заниматься этим, булок не расслаблять. А если человек лошок - то почему бы не поднять на нем чуть больше? Кто ему доктор, если он не следит за делами? Это ж как поговорке: лох – это судьба. Никто еще не умер от того, что я где-то чуток подкрутил. Тем более, что я глобально никогда людей не кидаю. Так, по мелочам немного, это ж децл. Ну и правило, тебе стоит запомнить: уважаемых людей я никогда не дурю. А этих овец – это ж себя не уважать, если с ними по-честному. Потому что все живут и думают, как меня кинуть. А я чем хуже?».

Сразу три президента Украины вышли к народу с заявлением про введение военного положения. В частности, они подчеркнули: «При нас такого не было!» Стоп, не то. Не говорили они такого. А что говорили? А вот: «Кожна угода між суб'єктами господарювання містить пункт про невиконання умов договору у зв'язку з обставинами непереборної сили – однією із яких є воєнний стан. Блокування розрахунків за товари та послуги призведе до паралічу бізнесу. Існуючі інвестиційні проекти буде заморожено, потенційні надходження скасовано. Відтік капіталів із банків призведе до некерованої інфляції».

Лежа в частной клинике с серьезной травмой, я торговался с врачом, чтобы тот меня выпустил – мне нужно было на встречи и переговоры. При том, что в клинике меня никто не держал и все происходило за мои деньги и в моих интересах. Мы так привыкли решать вопросы и находить пути огибать самые пустяковые правила, если они придуманы не нами, что это уже рефлекс. Среда, в которой привычно всё против нас, воспитала в нас непреодолимое желание договариваться и улаживать, искать концы и нужных людей по любому, самому пустяковому поводу. Но это начинает мешать жизни и бизнесу, когда не нужно нигде ничего решать и улаживать. А мы все рвемся. И в этом смысле опыт работы с Китаем оказался для меня, а также для моих коллег настоящим лечением, панацеей и спасением. И вот почему.

Моего школьного учителя физики частенько трепали на заседаниях всех уровней – от школы до горисполкома. Ему угрожали, его уговаривали. Им интересовалось КГБ. Его обвиняли в антисоветской деятельности и подрыве социалистического строительства. Будь это в сталинские-бериевские времена, учителю просто впаяли бы вредительство и расстреляли бы. Что он такого сделал? Его не устраивала советская пятибалльная, а по сути – четырехбалльная система оценки знаний. И он ввел свою, семибалльную. Она начиналась с ноля. Ноль означал пустоту. Единица – наличие проблеска. Двойка – слышал звон. Тройка – что-то по теме. Четверка –бодро отбарабанил заученное и решил задачи. Пятерка – полное понимание темы. И шестерка – она соответствовала по уровню Excellent Mark в Оксфорде.