Психологи говорят, что самые приятные для психики человека занятия – смотреть как горит огонь, течет вода и как работает другой человек. Неудивительно, что масса людей хотела бы работать на такой работе – чтобы бесконечно смотреть на это и получать за это созерцание зарплату. С третьим вариантом вопросов нет: огромное количество людей работают именно так, причем как в госструктурах, так и на частных фирмах. Все видели эти мемы, где на фото один рабочий машет лопатой, а пятеро руководителей с глубокомысленным видом керуют процессом.

Если отвлечься от бизнес-интересов, то единственное, во что стоит вкладывать деньги – это дети. Их обучение, развитие, их достижения. Это не совсем благотворительность и не совсем инвестиции, это какой-то третий тип. Это финансирование в надежде, что они вырастут и станут, добьются, достигнут. Здесь нет прямой отдачи на вложенный капитал, так же как нет безвозвратных издержек в чистом виде. Да и вопрос больше не финансовый, а просто человеческий. Когда-то я стал меценатом детского фонда после того, как просто пришел прочитать лекцию для сотрудников фонда. Теперь они открывают детский сад, где к детям будет просто хорошее отношение, просто хорошее обучение и просто хорошие условия без приключений. И будет это стоить не космические деньги, как в частных детских садах, запакованных под завязку детишками мажоров, а вменяемо для обычных родителей.

Стоит немного лучше узнать жизнь Дубаи, как понимаешь: здесь есть не только такси, автопарк которых состоит из «лексусов», а аналог нашего «ланоса» - это «тойота кемри». Здесь есть не только квартиры в центре Дубаи, которые на треть дешевле аналогичных в Киеве, но и квартиры, в которых живет по 30-40 пакистанцев одновременно. Они одеты во что попало и едят что попало. Мы думали, что так живут  только туркмены в Москве, но так живут повсеместно. Бизнес-кейс из Дубаи, который меня поразил, касается как раз пакистанцев.

Наш самолет, вернувший нас из Дубаи в Днепр, едва коснулся посадочной полосы, я не успел провести и двух десятков деловых встреч, а у меня чувство, что мне срочно нужно вернуться в Эмираты и заниматься бизнесом там.

Наш партнер в Дубаи, с которым мы обсуждем сделку, помногу цитирует из Кийосаки и Баффета и время от времени приводит кейсы из их жизни и бизнеса. Это – его кумиры, и я вижу, что здесь эти двое пользуются повышенным уважением по сравнению, к примеру, с нашей страной.

Я приехал в Днепропетровск, когда мне было 17. Я не остался в родном городе, потому что городу было нечего мне предложить. Некоторые мои сотрудники никогда не уезжали из Днепра, всю жизнь живут и работают здесь, несмотря на то, что когда-то другие города предлагали выгодные условия и карьеру. В этом смысле показательны Дубаи: коренных жителей, которые родились и всю жизнь прожили там, и родители которых прожили там и т. д. всего 4% населения. Остальные – это понаехавшие: из Эмиратов, других стран Залива, других арабских стран, и наконец, из Европы и бывшего СССР. Таких здесь совсем мало, но они есть. Как они тут живут – это тема отдельного рассказа. Гораздо интереснее знать, как живут коренные дубайцы в третьем-четвертом поколении.

Мы прилетели в Дубаи для решающего раунда переговоров с инвесторами, которых интересует украинский айти-продукт. Каждый наш визит в Дубаи приоткрывает реальную жизнь города, которая скрыта от обычных туристов или людей прилетевших туда на день-два. Но если отвлечься от блеска и роскоши, понимаешь: чудес не бывает, это такой же город, как и любой другой в мире, он не идеален и жизнь в нем не сказочная, а обычная. Я увидел здесь всё ту же пропорцию богатых и бедных, как и везде в мире, во всех городах, где я был, соотношение всегда одно и то же, просто здесь всё немного сдвинуто по шкале цен вверх. В первые пару приездов кажется, что улицы запружены феррари и ламборгини, потому что они бросаются в глаза и отвлекают на себя внимание. Но если посмотреть более привычным взглядом, становится видно: много и дешевых машин. Потому что даже нефть, даже раздаривание шейхом жителям тысяч долларов не изменяет тенденции, которая верна для любой точки мира. Мы любим мифы и стремимся верить в них до последнего, но рано или поздно наступает прозрение.

Если начать рассуждать про этику бизнеса, то можно услышать много щирого, радостного смеха коллег-бизнесменов: «Здесь? Этика? В этой стране? Какая здесь этика бизнеса!» Это – поголовно.

Но дело в том, что не у всех получится вывезти семьи за границу, в «цивилизованные страны» на ПМЖ, как это мнится сейчас. Для начала, потому что в этих странах отношение к украинцу, сколько бы у него не было денег, спеси, самомнения и пантов, мягко говоря, пренебрежительное. Но 98% бизнеса живет в иллюзии, что в любой момент он подорвет отсюда, а там его встретят с распростертыми, сделают почетным гражданином столицы и дадут место в парламенте. Из-за этого здесь идет такой зверский, нечеловеческий дерибан всего – инфраструктуры, природы, ресурсов. Потому что никто не собирается здесь оставаться, еще не зная, что остаться придется, и детям, и внукам. Поэтому есть смысл говорить если не об этике (слово и вправду для наших реалий настолько же смешное, как и «эстетика»), но хотя бы об экологии бизнеса. 

У нас сразу два ЧП: один ключевой специалист попал в аварию, второй заболел, и всё накануне наших решающих переговоров в Дубаи.

В горах Польши почти нашли поезд, набитый золотом нацистов. Но чаще и дольше золото искали в джунглях Америки, в мифической Эльдорадо, стране золота. Особенно часто я стал вспоминать о поисках Эльдорадо, когда стал тесно пересекаться с фаундерами, стартапами и инвестициями в айти-сферу: уж слишком явные ассоциации. Я часто сравниваю стартаперов, с которыми пересекаюсь, с героем моей любимой книги об Эльдорадо.